Услышь в себе волка и кликни картинку! Никакой магии и стихий, только волки и дикость древнего Леса!

Волки издавна владели стихиями. Не все, но величайшая из Стай...
Но звёзды не вечны, и окончился век покровителя Лунных волков. И волки, и их предки лишены теперь магических сил. Как повели себя волки, как изменился лес? Обо всём этом на нашей ролевой!Немного истории

Два волка сидели на сверкающей скале. Первый, рыжий, выглядел старым и незаметным, и только обрывок лианы с засошим дубовым листом говорил о том, что его носитель - вожак. Второй был полупрозрачен и с виду (если бы состоял из плоти) был довольно молод. Чувствовалось в пещере и ещё чьё - то присутствие.
- Я уже сказал, что не верну вам сил. Стихии, волки... Это слишком опасно.
- Мои предки владели стихиями. Лунная стая достойна хранить этот дар.
- Больше не будет лунной стаи.
- Мы верили не духам, а предателям! Что ты делаешь, Судьбохвост?!
- Ваши предки составят лунную стаю, - и незримый собеседник вожака взглянул на полупрозрачного волка, - Но более никаких стихий. Вы разделяетесь, я вижу ваш раскол. Я удерживал вас веками. Больше не будет меня. А вы могли стать опасными...
- Волки издревна правили огнём, водой, ветрами, землёй...
- Ты говоришь за всех волков? Безумец, старый безумец!
Поток воздуха чуть не сбил с ног старого волка, унося съёжившийся талисман. Волк потянулся было за ним, но дубовый лист таял на глазах.
- Отныне волки не верят тебе, Судьбохвост. А новая Лунная Стая поддержит наш род!
- Отныне волки не правят Лесом и стихиями. А ваша стая становится просто волками, разбежавшимися по двум углам!
Льдистый Камень, достояние волков и их предков, стал вдруг нагреваться, будто невидимое пламя пожирало его изнутри. И внезапно раскололся. Не было больше духов и стихий. Остались две стаи и предки.

Мы тебя не убедили? Ну зайди! Ну, не хочешь, как хочешь!

≅Крылатые Псы≅

Одинокая птица над полем кружит.
Догоревшее солнце уходит с небес.
Если шкура сера и клыки, что ножи,
Не чести меня волком, стремящимся в лес.
Лопоухий щенок любит вкус молока,
А не крови бегущей из порванных жил.
Если вздыблена шерсть, если страшен оскал,
Расспроси-ка меня, как я жил.
Я в кромешной ночи, как в трясине, тонул,
Забывая, какой над землей небосвод.
Там я собственной крови с избытком хлебнул-
До чужой лишь потом докатился черед.
Я сидел на цепи и в капкан попадал,
Но к ярму привыкать не хотел и не мог,
И ошейника нет, чтобы я не сломал,
И цепи, чтобы мой задержала рывок.
Не бывает на свете тропы без конца
И следов, что навеки ушли в темноту.
И еще не бывает, чтоб я стервеца
Не настиг на тропе и не взял на лету
Я бояться отвык голубого клинка
И стрелы с тетивы за четыре шага.
Я боюсь одного - умереть до прыжка,
Не услышав как лопнет хребет у врага.
Вот бы где-нибудь в доме светил огонек,
Вот бы кто-нибудь ждал меня там, вдалеке...
Я бы спрятал клыки и улегся у ног.
Я б тихонько притронулся к детской щеке.
Я бы верно служил - и хранил, и берег,
Просто так, за любовь! - улыбнувшейся мне...
Но не ждут, и по-прежнему путь одинок,
И охота завыть, вскинув морду к луне.
(Мария Семёнова)